Миром правит любовь. Зимняя Ушба в двойке

Вид на Ушбу с ночевок над водопадами на 2400м

Гора и маршрут выбраны не случайно именно эти. На Северной Ушбе когда-то давно был отец, и с тех пор Ушба была его любовью, ее огромные фотографии висели и в его, и в моем доме. А маршрут хотелось – чтобы все лезлось на инструментах (крюконоги мы не брали в принципе) и наш выбор однозначно пал на маршрут Коломыцева. Тем более, что это ущелье мне знакомо по летнему восхождению на Столб Южной Ушбы.
Пришли мы вовремя, следующие три дня только ели, спали и откапывали вход в пещеру. Свежего снега за три дня выпало два метра, лыжная палка свободно уходила целиком под снег, не находя опоры.

Отсидка

На четвертый день распогодило, затропили под маршрут до высоты 3300м (по альтиметру), просмотрели начало, вроде все понятно, но пешком подойти от пещеры вообще не вариант – только снимаешь лыжи – уходишь в пушистый снег по пояс и больше. Думали-гадали, где же под маршрутом оставить лыжи. Вроде нашли внушительный серак в стороне от линии основного транзита ледовых обвалов Брови, которая висит под перемычкой.

Подходы под маршрут. Виден серак, под которым мы оставили лыжи перед восхождением

Пришел прогноз – на три дня обещают погоду. Мы не акклиматизированные, до вершины перепад от пещеры 1700м, но делать нечего, второго окна погоды можем не дождаться, на 11 января на 3:00 назначили старт.

Погода!

Когда подошли к сераку, под которым решили оставить лыжи, у меня промелькнула мысль, что может имеет смысл подлезть по нему на несколько метров, закрутить бур и подвесить на него лыжи, но «зажал» оставлять железо, еще не начав лезть, поэтому просто воткнули лыжи и палки поглубже в снег под защитой серака. Нижнюю часть маршрута по ледовым желобам, с набором примерно 500м, проскочили быстро, перелезли берг и здесь встряли. В старых описаниях – фирновый склон 50 градусов, бежится без страховки. У нас – метр и больше пушистого снега на бараньих лбах, теряем кучу времени, прорыли 150 метров за 3 часа. Хорошо, что уже в стороне от зоны, которой угрожают обвалы с Брови. Подошли к скалам, вроде появился лед, чем выше, тем лучше – ручейки, кое-где микст, кое-где даже под 70 градусов, наконец-то лезем, а не тропим.

Ледовые ручейки перед траверсом

Шхельда с маршрута



Под первым скальным поясом

Подошли к длинному траверсу вправо, вторая засада. В описании – простой траверс по фирну, у нас – голые скалы и кое-где небольшие наледи. Полтора часа петляний лазанием вверх-вниз, два раза возвращался, сделал маятник, и наконец-то траверс позади, вылезли на контрфорс.
В этот момент от Брови, находящейся от нас справа сверху метрах в двухстах, отпадает небольшой небоскреб, вся стена наполняется шумом и пылью от крошащегося льда. Объем обвала таков, что облако от него спускается по ущелью до места летнего базового лагеря над водопадами на высоте 2400м – это примерно 4 км вниз по ущелью…
Раздумывать над случившимся особо некогда, на часах – 18:00, темнеет и резко холодает, быстро копаем площадку, ставим палатку и спать. За ночь от Брови отпадали весомые куски еще 3 раза, каждый раз не по себе, умом понимаешь, что мы сильно в стороне, но инстинктивно весь сжимаешься…
С утра меня ждал весьма бодрящий драйтуллинг по крутым зализанным бараньим лбам со скудной якорной страховкой, вместо приятных ледовых ручейков из описаний наших предшественников. Ну мы уже поняли, что времена изменились, и шамонийских гулотт нам здесь не видать.

Лазание на второй день с утра

Видна Бровь – источник больших ледовых обвалов

Вылезли под «трапецию", дальше дело пошло быстрее – длинный траверс влево-вверх пролезли одновременно по фирнам, дальше прямо вверх по хорошему льду. Можно было бы лезть одновременно, но не тут-то было – прогноз не оправдался, с обеда начало активно сыпать, пошли пылевые лавинки, и поднялся крепкий ветер, дующий вверх по стене. Комбинация пылевых лавин сверху и ветра снизу приводила к тому, что вокруг нас формировались снежные завихрения, залеплявшие все снегом и не дававшие дышать по нескольку секунд. Горнолыжные очки-маски покрылись изморосью между линзами за полчаса, прячем их за ненужностью, дальше работаем без очков. Периодически приходится обдирать перчаткой ресницы от непрерывно намерзающих сосулек, иначе в какой-то момент глаза просто перестают открываться. В одну из таких «чисток» случайно сдираю сосульку со щеки вместе с кусочком кожи, Слава замечает кровь, это место сразу же начинает сильно мерзнуть.
Чем ближе к темноте, тем крепче ветер и обильнее снегопад, пылевые лавины идут уже почти не переставая, временами стоим в снежном душе по пару минут, ничего не видя вокруг, пережидая его, и задержав дыхание, чтобы не наглотаться снежной пыли. В сгущающихся сумерках замечаю слева от маршрута скальный остров со слегка нависающим основанием, под которым видно какое-то подобие надутой снежной полки. Решаем уйти туда косым траверсом вниз, веревку оставляем на склоне, завтра по ней вернемся на верхнюю точку и продолжим.
На деле полка оказалась не такой удобной, но по крайней мере нас перепрыгивали и обтекали сторонами все пылевые лавины, да и ветер не так доставал.

Второй день – вечером в палатке. По прогнозу на сегодня - ясно и солнечно :)

Переночевали сносно, с утра погода особо не изменилась, но гребень близко, поэтому только рассвело - продолжили лезть. Непогода, плюс усталость накопилась, да и уже явно чувствуется недостаток акклиматизации, поэтому темп упал. Только к 14:00 выгребаем на гребень, ветер еще более усиливается. Оставляем рюкзаки на станции и налегке идем на вершину.
13 января 2013 года, в 15:00 – мы на вершине. Я этого момента ждал лет 15, с тех пор, как увидел первые фотографии Ушбы, сделанные батей. Достаю из внутреннего кармана куртки фотографию отца, прошу Славу сфотографировать, ветер со снегом выдувают слезы из глаз и уносят их в сторону Южной Ушбы... Увы, посидеть и подумать на вершине возможности нет, нужно уходить. Включили мобильный, связи нет, видимо из-за погоды. Еще фотки со Славой, с флагом, и бегом вниз.

Со Славой на вершине

Мы с отцом на вершине Северной Ушбы

Флаги спонсоров



Прошли сколько успевали по гребню, темнеет. В описаниях на гребне мест для ночевки нет, в реальности их тоже не видно. Попробовали срубить один из карнизов, висящих на восточную стену, чтобы переночевать на той стороне, там ветра меньше, не получилось. В итоге примостили палатку на одном из снежных наддувов гребня, высота где-то 4550м. Забились внутрь, держим руками, чтобы не порвало ветром. Так и встретили старый Новый год. Держали-держали, потом вроде или ветер стал тише, или нам надоело держать – заснули. С утра из палатки выйти не получилось – ветер еще более усилился, порывы по ощущениям до 80км/ч (потом мы узнали, что в прогнозе на вершину на тот день так и было – температура – минус 35, ветер 60-80км/ч), видимости нет, туман и метель. Буквально на пять минут появилась связь, успели отправить домой смс с информацией о себе, запросили прогноз. Связь пропала и больше не появлялась… Сидели до обеда, потом поняли, что ничего хорошего не высидим, признаков улучшения погоды нет, выждали окошко, когда ветер стал потише, бегом собрали палатку и пошли вниз по гребню. Страховаться на гребне было очень удобно – стоит просто приподнять веревку, как ее ветром перекидывает на восточную сторону, и готова страховка за снежный надув.
По описанию я знал, что с гребня вниз влево должны идти дюльфера по 4А. Логично рассудив, что на популярном маршруте должны быть спусковые петли, иду и высматриваю их, тем более, что больше ничего особо и не высмотришь – видимость максимум 20 метров. Увидел, вроде как раз перед понижением гребня, петелька новая, хорошая. Значит, нам сюда. Поехали вниз на своих проушинах, где-то на десятой веревке я высказал Славе мнение, что рельеф, по которому мы дюльферяем, не очень похож на 4А. Как по заказу, неожиданно облака разорвало, и мы увидели, что таки мы спускаемся по 5А Ерохина. В целом нас такой вариант устраивал даже больше спуска по 4А, поэтому продолжили, всего получилось 12 или 14 дюльферов. Закат был просто умопомрачительный: обе Ушбы, Мазери, Шхельда, Донгуз, из-за Шхельды выглядывает Эльбрус… - в общем, из разряда – «именно за этим мы ходим в горы». Увы, любовались мы им урывками на станциях, а на большинство попыток сфотографировать или снять видео наш фотик отвечал или «Батарея села», или «Карта памяти полна».

Третий день вечером на спуске по 5А Ерохина – развиднело

Может мы устали на дюльферах, но мне хочется верить в другое. Постоянно было ощущение третьего человека, часто после того, как Слава приезжал на станцию, я не начинал сдергивать, ожидая, пока съедет вниз наш «третий». Прямо физически ощущалось присутствие кого-то буквально за границей зрения, казалось – поверни голову очень быстро – и ты успеешь его увидеть... И было тепло на душе от того, что я знал, что фотография нашего «третьего» лежит у меня за пазухой…
Ушба – гора во многом мистическая для меня, настоящий живой организм. В течение обоих восхождений, и позапрошлым летом на Южную, и сейчас зимой на Северную, меня не покидало ощущение «взгляда в затылок», внимательного, не пропускающего и не прощающего ошибок. Как со строгим учителем – ты его побаиваешься, но приходишь к нему, когда на душе неразбериха и нужно восстановить баланс.
Планируя эту поездку, я в глубине души надеялся на то, что в этом месте силы у меня получится услышать отца… Уже приехав домой, я узнал, что прямо в эту ночь, сразу после нашего восхождения, отец впервые со дня гибели приснился матери. Он пришел домой молодой, радостный, подтянутый, сел за стол и сказал маме, чтобы она накрывала на стол все самое вкусное. Мы истолковали это как то, что ему пришлось по нраву наше с ним и Славой восхождение…
Дюльфера закончились вместе с закатом, фирновый склон выполаживается градусов до 40, одновременно спускаемся с фонариками еще метров 200 лицом к склону. Пока я спускался и по ходу думал, по какому принципу на таком обширном склоне выбрать место для ночевки, одна моя нога провалилась в уютный берг с забитым снегом дном. Оглядевшись, я положил конец своим размышлениям, так как место под палатку было наполовину готовое – здесь будем сегодня жить!
Эта ночевка так резко контрастировала по комфорту с предыдущей, что мы слегка психологически расслабились, решив, что уже почти внизу. Утро тоже было по Визбору – завтрак с видом на Эльбрус, Шхельду и Донгуз, переливающиеся в красках восходящего солнца, опять романтика, хоть и очень холодная!

Завтрак с видом на Эльбрус и Шхельду



С утра еще несколько дюльферов, перемежающихся со спусками лазанием, и мы спустились к верху ледопада. По уму нужно было пересечь ледник и обходить ледопад под склонами Шхельды, но мы решили срезать прямо вниз по ледопаду вдоль скального острова. В целом получилось, но внизу все равно пришлось траверснуть в сторону Шхельды.
Спустились мы практически к тому же месту, где пять дней назад рано утром сменили лыжи на кошки. Еще издалека почуяли неладное – серак, под которым оставили лыжи, хорошо виден, лыжи у нас ярко-красного цвета, но их почему-то не видно… Подойдя к сераку, оправдались самые неприятные догадки – громадный ледовый обвал, которым мы любовались «из первых рядов», бесследно похоронил под собой обе пары скитуров, на их месте – глыбы твердого прозрачного льда размерами полтора на два метра. Для поисковых работ здесь лучше всего подошел бы динамит или на худой конец бензопила… На часах 16:00, через час солнце осветит Бровь, поэтому позволяем себе потратить 20 минут на копание здесь и там и зондирование снега ногами в радиусе 50 метров. Следов нет, оставаться здесь тоже нельзя, поэтому по следам обвала быстро спускаемся на поверхность ледника, и… - не узнаем его! Обвал полностью изменил рельеф ледника – вместо трещин теперь огромные ледовые увалы, ориентироваться можно только по склонам Шхельды и Южной Ушбы.
Начинают закрадываться нехорошие мысли, что нашу пещеру могла постичь та же участь, что и скитуры… К счастью, мы ее рыли на очень уважительном отдалении от стены, под защитой скальных бастионов Южной, и за перегибом ледника, так что туда достать обломки обвала не смогли.
Пришли, откинули полтора метра свежего снега от входа в пещеру, залезли внутрь – привет, дом родной! Хоть и в тепле, с продуктами и газом, но понимаем, что поздравлять друг друга с восхождением будем только у Кахи дома, в Мазери, до этого расслабиться не получится, ожидаемого быстрого и приятного спуска в село за полдня на лыжах – увы, не будет.

Пещера, еда, газ, тепло…

Так и вышло, следующие три дня мы с утра до вечера впахивали пешком со здоровенными чувалами за спиной. Запомнилось, как под конец первого дня, уже на подходе к ночевкам над водопадами на 2400м нас в спину догнало снежное облако от очередного обвала Брови – посреди ясного безветренного дня нас на минуту-две накрыла такая метель и ветер, что мы почувствовали себя опять где-то на стене Ушбы. Раз – и облако прошло ниже нас по ущелью, и спустилось до самой погранзаставы, до 1800м, - и у нас опять ясное небо и светит солнце... Гора напоследок в очередной раз давала понять, что задерживаться у нее в гостях не стоит, что нам пора домой…

Примерно на этом месте нас догнало пылевое облако очередного ледового обвала Брови

Слава в снегах на подходе к погранзаставе

Дерево-арка рядом с погранзаставой

Наконец 18 января к обеду мы пришли в Мазери. Впереди нас ждали три дня сванского гостеприимства, катания на горных лыжах в Местии (вперемешку со сванским гостеприимством), посещения музея Хергиани и знакомства с множеством интересных людей, но это уже совсем другая история.

Дома у Кахи Гурчиани. Сванское гостеприимство в действии :)

Сванский слеклайн



Местия - катание на горных лыжах на фоне Ушбы и Чатына

Горные лыжи по-свански :)

Нитка нашего подъема и спуска

Нитка нашего подъема и спуска. Автор фотографии - Владимир Копылов, взято с его сайта

По музею Хергиани нам провел экскурсию Георгий Нигуриани, племянник Миши Хергиани. После экскурсии он пригласил нас к себе в дом, где мы познакомились с его отцом, Нугзаром Нигуриани, и матерью, Назо Хергиани, сестрой Миши Хергиани. Мы хорошо пообщались, рассказали про наше восхождение, с интересом слушали рассказы Нугзара про его альпинистский опыт и про историю восхождений на Ушбу.
Под конец, когда мы уже собирались уходить, Назо на память о нашем восхождении подарила мне и Славе редкие памятные медали производства Ленинградского монетного двора, сделанные в ограниченном количестве по проекту Юрия Бурлакова. Для меня такая вещь – огромная ценность, а принять ее из рук сестры Миши Хергиани – большая честь. Отказываться от такого подарка нельзя, поэтому благодарим от всей души хозяйку дома и принимаем медали.
........

Беру медаль в руки, с лицевой стороны изображен Миша Хергиани. Переворачиваю, читаю выгравированную фразу: «Я люблю всех людей», ниже – подпись Миши Хергиани… Память моментально переносит в Крым, и я опять держу в руках телефон отца и читаю надпись на экране «Миром правит любовь»… Ты был прав, отец. Я запомню…