ТОЛИК

Мы зашли в ближайшее вполне уютно кафе. Звучало ненавязчивое аудио. Посетителей мало.
Официантка быстро приняла заказ на бутылку красного вина с некоторой закуской. Разговорились.

Оказывается, Толик прошлым летом ходил на Кавказ. В одиночку.

Это было что-то новое! Он всегда выделялся из бывалых туристов, годами формировавших свои команды, склонностью к тотальному коллективизму. Толику было всё равно кого брать с собой: пацана пэтэушника или умудрённого опытом мужика, лишь бы они имели желание тащиться с ним в непроходимые дебри какого-нибудь несложного горно-пешеходно-водного похода к черту на кулички. И вдруг – соло!

Мы налили по первой и я приготовился слушать.

Предупреждаю - беседа наша была дружеской и, нетерпеливые в чтении, уж, извините...

- …Самое приятное впечатление от путешествия в одиночку, - неторопливо попивая полусладкое, говорил Толик, - абсолютная свобода от времени подъёма, выбора меню, маршрута и темпа движения. Дискомфорт от такой свободы – отсутствие товарища по эмоциям… Маршрут я наметил простой из Баксана в Домбай через 8 перевалов. Но обстоятельства внесли изменения…. В верховье Адылсу прибыл обычным путём: со знакомыми альпинистами, автобусом из Невинномысска. Два дня – в «Джантугане».
Акклиматизацию. Бегал к леднику, собирал ягоды-грибы, усиленно питался, уменьшал вес рюкзака. На третий день двинулся к Эльбрусу и на морене, возле озерца между ледниками Большого и Малого Азау поставил палатку… На следующий день утренний колотун и розовая панорама вершин вдохновили на незапланированную днёвку. (Вот они - прелести одиночного путешествия!). Побродил по льду, позаглядывал в трещины, фотографировал. Осмотрел предстоящий путь, а затем из стоек для палатки и подвернувшейся по пути крепкой палки, изготовил «штурмовую лестницу»… После дневки чувствовал себя великолепно! Стояла солнечная погода, ледник был чист от снега. Неширокие трещины и разрывы перепрыгивал, большие – преодолевал с помощью заготовленной самоделки. На плато Хотютау вышел за 1,5 часа, вместо запланированных четырёх… Навстречу с перевала шла большая группа туристов. Впереди неё несколько альпинистов, как шерпы в Гималаях, несли поклажу. Эти шли красиво: пружинисто, мощно! Тренированные тела, загорелые лица. Загляденье!.. За «шерпами» следовала сороконожка группы, человек в тридцать в ярко-цветном одеянии. Разговаривали по-английски. Любезный народ, каждый проходил с улыбкой: «Здравствуйте!» Осматривали мои кошки-самоделки, 40-летний облезлый ледоруб и, с нескрываемым интересом, понимающе кивали: «О-о! Соло!» Были среди них две пары бодреньких старичков, которым, наверное, лет под семьдесят!..
- А тебе разве не столько же?- напомнил я.
- Сравнил! – Толик пренебрежительно взмахнул рукой и улыбнулся притягательной белозубой улыбкой.

Сразу вспомнилось, что он всегда считал себя двужильным и планировал дожить до 120 лет.

- Пока на перевале перекусывал и рассматривал обломки разбившегося ранее вертолёта, увидел выбирающихся, раскрасневшихся от натуги парней из «сборной России» (так они представились). Саратов, Рязань, Пенза – по объявлениям, по переписке условились и собрались. Мне пояснили: «Хоть на нормальную еду не хватает, но для души всё-таки извернулись!!!» ...
- Значит, этим перевалом народ ходит?
- Ещё как! Внизу, перед поворотом в Чиринкол встретил семейную группу: 3 мужчин, 2 женщины и 3 детей. Из Питера. Перебросились приветствиями. Самой меньшей путешественнице 8 лет. Папы и мамы выглядят нетренированными горожанами. Полноваты. Шли на Хотютау!.. Их детей мне стало жалко… Ну, да ладно! Иду себе дальше. Солнышко. Тропа вьётся по тенистому ущелью. Лес с цветущими полянами. Хорошо!!! Верчу головой: то любопытный сурок, столбиком у норки, уставился на меня бусинками глаз, то - косуля, за шумом реки не расслышала моих шагов и подпустила поближе, а то и крупная птица поднялась с близких скал, кругами набирает высоту. Ясное дело - орёл!..
- Живёт фауна.
- Да!..
- Не браконьерствуют?
- Об этом не слыхал… Прошёл мимо водопада. Шумит красавец!.. Меж валунов выбрался на открытый склон. Потянуло холодом от ледника. Начал устанавливать палатку. Не тут-то было. Ветер крепчал, вырывал из рук, опрокидывал её так, что и вдвоём не поставить. Припрятал лишний груз и, пока окончательно не стемнело, побежал вниз к лесу. Здесь, в затишье, развёл огонь, поставил палатку. Устроился превосходно. Чудесная это вещь – костёр! Греет и еду, и тело, и душу…

Я, понимающе, кивнул.

- Звёзды по всему небу вот такие! - Толик указал на десертные оливки. – Тут бы с кем поговорить, да рядом никого, кроме костра...
- А чего сам пошёл? Ты, вроде компании любил…
- Народ иной стал. Одному лень, другому некогда, под третьего подстраиваться надо. Ты-то сам давно рюкзак надевал?
- Давно…
- Бизнес, да? – уголки губ Толика чуть поднялись в сдерживаемой улыбке.
- И бизнес, и здоровье…
- А!- он словно отмахнул назойливую муху. – Слышали мы и такое. Ты же на семь лет меня моложе!.. Ну, да ладно! – Толик пожевал бутербродик с колбаской. - На утро - перевал Южные Доломиты. Подъём крутой, но с обзором! Представь, - ладонь приятеля поплыла над поверхностью стола, - цирк Кичкинекола… По гигантской дуге сверкающие ледяные конусы и пики с чёрными глыбами скал Двойняшек,.. Далара,.. лезвием Трапеции… На восточной стороне - синяя дымка… В ней - заснеженный остроугольный Талычат, и Чунгурджар с пилой отрога… Над всем этим - синее небо, с многоэтажной, навитой куделью, облаков. Зрелище!!! Представляешь?

Я представил, и в груди заныла басовитая струна былых воспоминаний:

- Как же ты спускался? Там ведь крутой снежник...
- Да, попеременная страховка с партнёром была бы здесь весьма уместна! – согласился Толик. – Ни за что не догадаешься кого я на терассе у озера встретил!.. Двух немцев из Дармштадта! В военных кепи-раритетах с эмблемами цветка, с прекрасными ледорубами. Экскурсию по местам, где «прошла их неграмотная юность» совершали!.. Оба - из горной дивизии «Эдельвейс»!.. Держались эти бывшие егеря весьма молодцевато! Ты же знаешь, я с ихнего перевожу. Пообщались, с национальным достоинством… Я - нарочито, по-немецки, они, в ответ - на ломаном, но по-русски. В долину держали спуск втроём. В одном месте немцы, что-то припомнили и, завосклицали, замахали руками, стали показывать друг другу узнаваемое: «Hier!...Hier!...Hier und da!..» «Здесь! Здесь! Вон там!..» и, разом, как запоют: «Es steht ein kleines, kleines Edelweiss…» «Стоит маленький, маленький эдельвейс…» «Что за песня?» - спрашиваю. Гимн егерей их особого корпуса оказывается. Ну, я им, следом, тоже выдал… от Володи Высоцкого: « …Вперед и вверх! А там - ведь это наши горы! Они – помогут нам!..»

Эти слова Толик продекламировал громко, откинувшись на спинку стула, с высоко поднятой головой. Несколько посетителей оглянулись. Один из них, подошёл к столику, спросил, нет ли у нас папироски. «Не курим!» - ответили мы разом и он - отвалил.

-Расстались без международного конфликта?
- Без. Но, поняли, что их «неграмотная юность» не забыта!..
-Молодец!
-Сам знаю!..

После нескольких глотков из почти допитого бокала, Толик продолжил:

- У стрелки Узункола меня тормознули двое верховых. Пограничники. «Пропуск есть?» «Нету. То есть имеется, но групповой, остался в альплагере «Джантуган». Для «выяснения» предложили топать с ними. На заставу пришли затемно.
Угостили солдатским ужином. Понравился. Спал в казарме… Утром начальник заставы на джипе подвёз к ущелью Даута. Мне не туда надо было, но он сказал, что лишь Даут, и Теберда ещё открыты для туристов. Пришлось идти через Эпчик… Ущелье перед ним, сам знаешь, какое: голое, пустынное, унылое. Подъём не тяжёлый, но длинный. И жарко!..

Я кивал: «Бывали…»

- На седловине паслись кони. Два жутко облезлых кавказца, виляя хвостами, обнюхали... Из-за валуна вышел пастух. Дрыхнул, наверное… Вот такой мужик! – Толик поднял вверх большой палец левой руки, правой он тыкал вилкой в убегающий хвостик селёдки. - За пять метров репшнура отвёз меня вниз, к Джемагатскому нарзану…Ты там, Витя, когда был?
- В шестьдесят пятом и семьдесят третьем. Нарзан хорошо помню, фонтаном бил…
- Э-э-э, сейчас, Вить, не так! Набрать кружку – почти, минута нужна!.. И приюта нет. Один фундамент остался!.. – в карих глазах Толика, было, засквозила тоска, но он быстро оживился: - Малинники в ущелье Назалыкол помнишь? Во-о! Сначала ягода – помельче, круглая, потом её форма становится конической, и, наконец, выше - самая крупная, овальная и сочная. Из-за неё, сладенькой, километр за час не пройдёшь!..

Толик изобразил, какая ему попалась тогда вкуснятина, проведя кончиком высунутого языка по влажным от вина губам:

- А под перевалом, нос к носу, столкнулся с бородатой мордой!!! Впервой так близко увидел! В упор! Глаза, как ромбы, рога – метровые! Весь проход заслонили!
- Тур?
- А-то! Ка-а-а-ак свистнул да сиганул в сторону, вниз. Только – шум камнепада!.. Потом и я отпрянул. Дёрнулся назад и, без равновесия, повалился на рюкзак к самому краю осыпи… Точно получилось по известному анекдоту о Петьке и Чапаеве – пронесло!..

Мы посмеялись над этой сценкой, почти соприкасаясь головами. Обоим было хорошо от общения с понимающим собеседником. Да и вино второй бутыли имело свой позитив.

- А спуск с Назалыкола?! Ха-ха… Трава, с камушками под «пятой точкой»! О-го-го!.. Потом - переправа… через Уллу-Муруджу! Ещё прикольнее! Вошёл в воду и, на середине, поймал валун! Думал - надёжней нашей Конституции. Оказался - враки! Живой! Ух, и сразу понесло! Рюкзак поплавком удержал на поверхности… Только берег мелькал - иллюстрация , так сказать, совершённой глупости…
- Мама, мия!!!
- За-стрял меж камней абалаковским!.. Да!!! Выжался, лёг на камни . Отдышался… Первым вернулся слух. Услышал грохот потока. Затем почувствовал холод от футболки, шорт и ног, что всё ещё бывших в струе… Выскочил на берег, перевернув рюкзак, вылил воду, разделся. Потери оказались незначительны: ледоруб, намокший фотоаппарат и 30 минут на просушку… Потом - «Рыжее седло» и…, батюшки!!! - углубление с озером восхитительной прелести! Чисто - зеркало голубо-бирюзового цвета! И снежные пики горного окружения в нём! Вот наслаждение-то!.. Такие моменты – счастье для путешественника…

Толик замолчал, глядя куда-то поверх моей головы. Я невольно оглянулся. Сквозь пыльные стёкла витринного стекла видна была улица с уже начавшими увядать пирамидальными тополями. Мчались пыльные автомобили, торопились одинокие прохожие. Обычный городской пейзаж. Но, я готов был поклясться, что Толику виделось нечто иное, то, что мне уже недоступно…

- В Домбай как, добрался?
- После спуска к Гоначхиру, меня подпёр к обочине джип. Шофёр с погонами сказал: «Садись!». Отнекиваюсь, горячо благодарю. – Толик начал загибать пальцы: -Денег у меня нет, пропуска нет, желания ехать «разбираться» нет. А он: «Садись!» - и, чуть ни силком, затягивает во внутрь!.. Ха!.. – последний глоток вина отправляется в Толика по назначению. - Это оказался солдат, что подвозил меня к Дауту! Узнал, понимаешь, по рюкзаку, подбросил, можно и сказать, почти до Невинномысска!.. В Домбай я на этот раз не попал… Да!.. Охота к перемене мест – весьма мучительное свойство! Так сказать - добровольный крест немногих, трудно исцеляемых от этого. Даже нищета не лечит!.. Вот, хотя бы, «сборная России», что встретилась на Хотютау…. Собрали парни по крохам, и - пошли!!! – Толик хлопнул ладонью по крышке стола. - Опять же, мой скромный пример! За четыреста шестьдесят шесть гривен сходил! Уложился в пенсию, и ещё немного осталось!.. Спросишь: «Как?» Экономия! Ехал электричками. В три раза дольше, но в шесть раз дешевле, чем пассажирским! Из продуктов: сала, халва, гречка, пшено… Во-о-от!.. Нет, не лечит!..
Через месяц пойду в Лесистые Карпаты. Весною в Крым… и… Кольский интересен…

Толик вдруг резко замолчал и внимательно посмотрел на меня своими блестящими от вина и восторга глазами:
-Ты-то, сам, как?

В ответ я молча наполнил его пустой бокал до краёв:
- Давай выпьем за тебя, Толик!..


P.S. Фотографию Анатолия Васильевича Харченко я поставил не самую лучшую, но наиболее подходящую к содержанию рассказа этого человека из эпохи романтиков…
Для справки о Толике. Пенсионер, бывший ведущий инженер НИИ, переводит с 8 языков, создатель городского клуба туристов "Простор" в Краматорске, КМС по нескольким видам спортивного туризма. Хороший семьянин.