Кризис среднего возраста: проверка на подлинность

Проверка на подлинность

Одним весенним вечером 1979 года в нашем скалолазном клубе люди с увлечением разглядывали номер английского журнала «Mountain». На обложке был изображен маршрут, чье название полностью соответствовало его невероятной природе: Особая Реальность. Также был изображен Рэй Джардин, который лез по огромному нависающему потолку, высоко над долиной Йосемити, без страховки, с руками, заклиненными в сумасшедшую трещину. Мы были среди лучших скалолазов в Австрии, но в нашем мире в то время горизонтально нависающие скалы как эта просто не лазились. Мы перевернули фотографию вверх ногами, смеялись, шутили, обсуждали и не могли поверить. Наши руки покрылись потом от предвкушения, и скоро мы стали строить планы, как бы нам съездить в Йосемити, чтобы увидеть эту «особую» реальность.
Всю дорогу мы проехали автостопом, ночуя в грязи, и нам едва хватило денег на обратный путь. Мы смогли всего лишь пролезть 5.10, в то время как рядом с нами Джон Бэчер разминался на маршруте 5.11. Хотя Особая Реальность (Separate Reality 5.11d) была далеко за пределами наших скалолазных возможностей, мы спустились вдоль нее по веревке, просто чтобы потрогать эти камни, и смогли сделать несколько первых движений на этом маршруте. Мы знали, что в ключевой точке, на краю нависания, на огромной высоте, скалолаз должен освободить ноги, вися на одних кулаках, заклиненных в трещину, развернуться и сделать динамический перехват. Этот маневр был для нас из другой галактики.
После двух визитов в 1980 и 1982, я вновь вернулся в Йосемити в 1985. В конце очень успешного путешествия я пролез это нависание. И хотя к тому времени я уже пролез и более сложные маршруты Йосемити, включая Феникс, удовольствие от Особой Реальности было больше. Этот нависающий потолок стал причиной, почему я начал заниматься свободным лазанием, а та фотография на обложке изменила мою жизнь.
Весной 1986 Вольфганг Гюлих, который в то время был одним из лучших скалолазов мира, рассказал мне, что он мечтает пролезть Особую Реальность соло. Я попробовал представить, как мой друг лезет это нависание без страховки. Это было очень неприятно. Но реальность оказалась еще хуже.
Когда мы начали обрабатывать этот маршрут, и когда Вольфганг сделал первое заклинивание рук в трещину, он очевидно нервничал. Меня как молнией ударило. Я был шокирован и испуган. Кровь стыла в жилах от того, что я видел: неуверенный и фанатичный спортсмен, к тому же мой друг, висит в 10 метрах от меня, невозможно высоко от земли.
К счастью, когда он сосредоточился на трещине, нервозность прошла. Он плавно пролез край нависания и исчез из моего поля зрения. А потом я услышал крик радости.
С тех пор я приезжал в долину Йосемити много раз, но Особая Реальность до сих пор остается моим любимым маршрутом. Я делал его каждый раз, когда был здесь, для удовольствия и в память о времени, проведенном с Вольфгангом. У меня были далеко идущие амбиции, что, может быть, когда-нибудь и я смогу пролезть этот маршрут в одиночку, без страховки, но когда я думал о том, что подо мной будет пропасть, и о двух небезопасных зажимах рук в трещине, картинка застывала. Даже мысленно я не мог сделать это. Хотя сама мечта оставалась.
Прошлой зимой я понял, что мой биологический срок годности на исходе. Все больше моих друзей приобрели пивные животики и седые волосы. У одного было искусственное колено, а у другого – сердечный приступ. Что же делать мне? Сдаться, присоединиться к сонму тех, кто в 47 лет считают, что жизнь прожита – жена, дети, дом – и ждут выхода на пенсию? Нет! Мой дух был по-прежнему молод, жаден до приключений и нового опыта. Хотя мне посчастливилось реализовать многие мои мечты в горах, я еще не закончил. Я сделал своей целью исполнить мою самую большую мечту – пролезть соло Особую Реальность.
С тех пор как я принял это решение, начались трудные времена. Особенно по ночам мне казалось очень глупым рисковать жизнью, которая была счастлива и разнообразна. Но днем страсть возвращалась ко мне.
Я приехал в Йосемити с моим молодым другом Вернером Стриттлом, с которым я делился всеми своими мыслями и сомнениями. В первый визит к нависанию наш ждал неприятный сюрприз: входная трещина под ним была мокрой.
Когда я работал на знакомом маршруте, каждый сантиметр приобретал особое значение. Я не мог себе позволить «нормальных» зацепок, только самые надежные. Я старался проникнуть как можно глубже в трещину в поисках каждой неровности гранита. Я намеренно избегал мокрой трещины, боясь сорваться и получить неприятное впечатление.
Наконец-то я пролез и трещину: ненадежный зажим левой руки, приличная зацепка для правой, небольшой прыжок, чтобы дотянуться до хорошей зацепки, освободить ноги на краю нависания, зажим ногами, прыжок к краю. На удивление, движения ощущались лучше, чем я ожидал.
Мне нравилось так плотно работать с моим любимым маршрутом. Даже если я не решусь на одиночный подъем, думал я, все равно это здорово – найти абсолютно лучший способ пролезть этот маршрут. Он стал для меня медитацией. Я был способен сосредоточиться на каждом отдельном движении, как японский воин, упражняющийся в боевом искусстве меча.
Я был увлечен лазанием. Когда наступила плохая погода, мы переместились в соседнюю долину. Но даже там я пролез маршрут 5.11с с названием По-обезьяньи, но не смешно 10 раз к ряду только потому, что там было похожее на Особую Реальность нависание.
Я подумывал, чтобы отказаться от своей мечты, но эти мысли оставили неприятное ощущение пустоты. Меня беспокоило, что моя мечта вышла из-под моего контроля, я чувствовал себя беспомощным, неспособным что-либо предпринять. Я находился в середине процесса, который уже невозможно было остановить.
Двадцать третьего мая 2005 года была полная луна, и я чувствовал прилив энергии, как обычно в полнолуние. Чувствовал себя совершенно расслабленно, потому что думал, что маршрут будет все еще мокрым, как и вчера, когда мы подходили к нему после нашего возвращения в Йосемити. Но камни оказались сухими. Только в глубине трещина была влажной, но я смог пролезть ее без проблем.
После того, как я пролез нависание с верхней страховкой, я уселся рядом с Вернером и вздохнул: «Ну, почему я мучаю себя?» Вернер не ответил, но я почувствовал, что сегодня все по-другому. Весь день до этого момента – от утренних разговоров до отличной погоды и сухих камней – был отличным, созданным как будто специально для меня.
- Мне попытаться?
- Спрашиваешь! – ответил Вернер.
- Нет, не хочу этого слышать, - была моя реакция.
После некоторого молчания Вернер сказал: «Вольфганг смотрит на тебя».
Я немного подумал об этом. Вольфганг погиб в автокатастрофе в 1992. И сказал: «Я не верю в это, нет ничего после смерти» .
"Я не о вере говорю," - продолжил Вернер. "Я всегда хотел забраться на высокую гору с моим дедом. Мы никогда не сделали этого, только ходили в избу. Теперь, каждый раз, когда я стою на вершине прекрасной горы, я вспоминаю своего деда, и у меня такое чувство, что он со мной."
Неожиданно я начал думать о своем деде, очень живо представляя те времена, когда я был ребенком, и мы гуляли в Альпах на пастбищах, пуская стрелы и целясь в коровьи лепешки. В моей голове я сказал деду, что пролезть этот маршрут еще труднее. Неожиданно я увидел обоих моих деда и бабушку. « Сделай это, все будет хорошо,»- сказали они. Я сказал Вернеру, что хочу побыть один.
С карниза под маршрутом я взглянул на реку, блестевшую в сотне метров внизу. Неприятные чувства в животе и напряжение, которое я чувствовал внутри, внезапно исчезли. Облегчение и спокойствие заполнили меня, возникло чувство сильной радости. Это прошло, когда я вернулся в реальность и напомнил себе: «Эй, Хайнц! Ты еще не сделал это!»
Неделями я боролся со своим страхом упасть, опасениями сдаться, даже не сделав попытку. Теперь все напряжение ушло. Я приступил к первой трещине, концентрируясь на движениях, стараясь избегать влаги внутри трещины. На нависании я приостановился. Я был полон радости и издал громкий крик, как будто я уже закончил маршрут.
Как только я сделал первый зажим в трещину нависания, я больше не чувствовал, что мне надо концентрироваться. Я двигался, но не чувствовал этого. Я не чувствовал земного притяжения, я не чувствовал даже своего тела.
Метра за три до конца нависания я приостановился и взглянул на солнечные блики, отраженные в реке. Маленькие деревья по берегам светились зеленым светом. Время застыло.
Я взглянул на трещину безо всяких эмоций. Совершенно спокойно я сделал первое заклинивание в трещину. Я чувствовал себя надежней, чем с верхней страховкой. Мне казалось, что я неуязвим. Я продолжил без малейшего страха или напряжения, свободно раскачиваясь на руках, зажимая ногу в трещину, легко перелез через край нависания, оказавшись на солнечной стороне. Вернер прыгал внизу от радости, но, на удивление, у меня самого особых эмоций не было.
В эту ночь я не мог уснуть. Я мысленно возвращался к своим самым глубоким чувствам этого дня, до того, как я приступил к маршруту. Что за особый опыт я приобрел тогда? Никогда в своей жизни я не испытывал ничего подобного. Я отпустил от себя все. Я отстранился от своего прошлого и будущего, оставил все позади и был готов шагнуть в неизвестность.