Пасхально-рождественские хлеба. Байки Деда-Барадеда.
Я вдыхал полной грудью это майский закат и не мог надышаться…. Вечер накатывался на весенние горы, подгоняемый пряным запахом весны и смолистым ароматом искореженных зимними ураганами елей-смеричек.
Где-то далеко внизу, в богом забытом закарпатском селе, замерцали – замережили первые огоньки. Тропа терялась в буковом лесу, а мой уставший от трезвости мозг сверлила тупая мысль - до закрытия магазина осталось не более часа. И два километра обледенелой тропы с колеями от лесовозов по самые помидоры. За мной тащились трое ребятишек – студентов, подрядившие меня гидом по Черногорскому хребту.
Прибавил темп, не забывая, естестно, про безопасность. И так уже ввалил студентикам по полной – восемнадцать километров тропы, местами по колено в рыхлом весеннем снегу, через лавинные выносы с южного склона Петроса и под палящим софитом термоядерного майского солнца.
Успели. Почти бегом бежали от леса до деревеньки, до магазинчика. Распахнул массивную дубовую дверь и просто охренел от ароматов белого хлеба, выпеченного на дровах, нежного благоухания водочки на березовых бруньках на розлив и стойкого духа пива «Оболонь». Светлого, Етитская Сила!
- Дзень добры! – прохрипел я очаровательной гуцулочке – магазинщице.
Стоит - такая вся из себя чернявенькая, круглолицая, глазищи на пол-лица, улыбка ясная, просто светится молодостью и здоровьем. И фартушек на широких бедрах аленький, как отсвет от щечек.
- А можно большую «Оболонь» светлую, четыре белых хлеба, три мороженых и пятьдесят - на розлив. Нет, два по пятьдесят! Нет – три!
- Нема пытання. А рибки не хочите, диду? – и опять зубками сверкает, зажигалочка закарпатская.
- Диду? Дед? – пронеслось в моей бородатой башке. - Это она кому?
На всякий случай оглянулся. Никого. Только мои студентики у дверей топчутся, стесняются.
хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
Да, ну и гад - мой лучший друг, по прозвищу Старый Йети!
По молодости, понимаешь, года три назад, веслом люминевым он мне в харю заехал, когда с катамарана вылетел на четверочном пороге Яма, что на Кольской Тумче, Ну, подумаешь, соверкилились, подумаешь - в бочке минуты три поколбасились да лямку у него на каске на хрен разорвало. Впервой, что - ли…
Но вот скажите, где такой закон, чтобы лучшему другу зубы веслом вышибать, да еще и передние? Нет пока такого закона, точно знаю!
Вот поэтому меня теперь все за деда и принимают – без зубов, да еще и с бородой седой такой, окладистой.
Непорядочек, тем более что сзади студентики мои подтянулись и ржут втихаря – типа теперь он не Владимирыч будет, а Диду!
И Габриэлла, красавица наша с горным ником - Горбушка, губки подкрашивать перестала (польки - они такие) и хихикает тихохонько, ну точь-в-точь как Петруха из «Белого солнца пустыни».
Диду… Какой такой Диду, да мне еще и шестьдесят тогда не стукнуло!
Нет, ну гад все-таки старый Йетти, надо ему тоже при случае пакость какую в ответку сотворить!
Исключительно с горя пришлось еще себе на разлив заказать, студентики мои только квасом разговеются, а мы люди теперь старые, нам, дедам, можно и водочкой побаловаться.
Ну да ладно, пошли на перрон полузаброшенный, замшелый, ночного поезда дожидаться да хлебушек жевать, кто с морожкой, кто с пивасиком. Сидим на травке, вечёраем.
- А расскажите нам историю про хлеб, Диду! – подкалывает меня Горбушка. – Вы так интересно рассказываете про старину, точно как братья Гримм. Ганс и Христиан.
Вот же молодежь компьютерная пошла, что они там курят или читают? Хотя поняла уже, чертовка, за восемь дней траверса, как мне настроение поднять!
Присел я на коврик поудобнее, на рюкзак откинулся. Бальзамчика карпатского глотнул из горлА и начал…
- Это сейчас в Карпатах цивилизации полно. Магазины на каждом углу, кафешки, мобильная связь и инстограммы всякие.
А в те далекие семидесятые годы прошлого века в горных ущельях только пара поселков с магазинами на карте помечена была. Гарганский массив неприступным казался, двое – трое суток идешь, лишь редкие группы туристов – коллег попадаются на пути, да дерьмо медвежье на перевальных тропах на вибрамы липнет, по ночам в палатке духом косматым благоухает.
Суровая зима в Карпатах в те доисторические времена начиналась уже в октябре, а в мае, бывало, по грудь в наносы снежные проваливались, столько за зиму наметало, наметелило.
А, знаете, с Ермаком (это рюкзак такой был - иновационный), груженным под завязку, из снежного провала выбраться – то еще приключение. Квест – по вашему.
На пузе ремень надо расстегнуть, от лямок плечи освободить. Друзья вначале рюкзак вытягивают, потом дружно ржут над тобой и испражняются в черном юморе, пока ты из ямы выкарабкиваешься и отплевываешься.
Затем карманы штормового брезентового костюма от снега очистить надо. В правом нижнем кармане штормовки хранится питание-перекус, в пакетике целлофановом, утюгом по краям клееным.
Что там было у каждого? Карамельки «Взлетные» – две штуки на день, глюкоза в таблетках – упаковочка на два дня, горсть яблок сушеных да сухарь ржаной, ежели с завтрака свою пайку не доел, заныкал. Да всё как и у вас сейчас, ничего почти не поменялось.
Молодые тогда были, как вы, голодные вечно. Беда, если промокнет «карманка», хотя все равно мигом сожрешь, даже крошечки оближешь.
Причудливейшим квест в горах только у девчонок был. Как сходить «носик попудрить» в брезентовом комбинезоне обледенелом. Точнее, как лямки под штормовкой и свитером шерстяным, самовязанным, расстегнуть, а затем обратно застегнуть.
Вот почему я девочкам в горы комбезы не рекомендую.
Ну, вот значит, идем мы по хребтовке – это типа карта такая, от руки нарисованная, хребты - жирные линии, вершины – треугольнички, перевалы крестиками отмечены.
Ни GPS тебе, ни спутников. Только кроки – описание маршрута, карта - хребтовка да компас жидкостной, дороже вибрам тогда стоил. Невидаль и диковинка в те времена, но ежели ориентирование по выходным бегаешь – без него никак.
Хотя и так бывало- прешь на вершину весь промозглый ходовой день, выходишь в метелицу и туман к триангулятору, в туре банку с запиской отрываешь…
И тут – Етитская Сила! Поздравление от предыдущей группы: « … в 14-00 взяли Сивулю. Погода солнечная, ветер восточный…»
Твою ж в дивизию, так - перетак! Какую такую Сывулю? Это же не та вершина, куда мы на наше геройское восхождение шли. Наша - в трех километрах западнее. Значит, опять метров пятьсот вниз, а потом вверх по сланнику заснеженному хреначить…
Ну, так вот. Идем пятый день. Сухари уже задолбали, хотя бывалые коллеги – пятикурсники научили меня «правильному» рецепту – с подсолнечным маслицем (настоящим, с ароматом семечек), с чесночком и солью, в духовочку и - на маленький огонек, понимаешь. До сих пор, кстати, так делаю, вы и сами их всю дорогу трущили, особенно на высоте, когда жирное в рот не лезет.
Встали на бивуак километрах так в десяти от Довбушанки. Смерички трехэтажные от снежных зарядов прикрывают, дров смолистых – завались, даже топор на фиг не нужен. Сухостоины, валежник, хворост еловый, ручей неподалеку шкворчит. Точно – райский уголок.
Супчик на костре сварганили из горохового концентрата, сальца пятипальцевого в него накрошили.
- Вот бы еще хлебушка к такой манне небесной… - Мечтательно пробормотала первокурсница Томка, вытягивая у костра длинные и стройные ножки, в голубых вязанных носочках. – Белого, закарпатского…
И пуховочку как бы невзначай на груди распахнула.
- Так это мы мигом! – Тут же превратился в альфа - самца наш Вовка. – Тут до поселка всего час вниз, да два – обратно. Ща сгоняю. Деньги давайте.
Получив из рук завхоза помятые пять рублей (а по тем благодатным временам – целое состояние), Вовка натянул полумокрые вибрамы, застегнул фонарики из парашютного шелка и бодрячком пошагал вниз, бросив мне на прощание: – Ты это… Короче… В общем, я сегодня рядом с Томкой сплю. Как хочешь…
И помчался по промороженной извилистой тропе, среди прибитых снегом кустов вечнозеленого стланника, подгоняемый в гузик мощными пинками тестостерона.
Через пару часов сиплое дыхание на тропе известило нас о возвращении блудного Вовки.
- Так быстро? Ну, ты даешь…
- Фигня какая! Все ништяк! Зря нас, что ли, полгода по карьерам гоняли. Зырь, что я надыбал!
И - Алле-оп! - Вовка извлек из плетеной авоськи два огромных, воздушных, благоухающих, с обалденной хрусткой корочкой кулича! С изюмом! И с маковой посыпкой!
- Это у них еще с Пасхи, магазинщица сказала, осталось. С Рождественской! - горделиво добавил Вовка.
Сказать, что ноябрьский свежайший пасхальный кулич со сгущенкой был в кайф – не сказать ничего. Полный кайф! Просто офигеннейший кайф!
И, естественно, наш великий герой и знаток религиозных обрядов Вовка по праву занял самое козырное место в палатке - посередке, рядом с белокурой красавицей Томкой.
Наутро у костра, балдея над кружкой божественного консервированного кофе со сгущенным молоком и просматривая карту – хребтовку, я заподозрил неладное. На карте в ближайшем поселке нет никакого красного кружочка, я же им магазины помечал. Ну да ладно, думаю, может новый какой открылся.
Идем неспешно вниз, завтра на перевал Легионов подниматься надо, та еще тропежка предстоит по старой узкоколейке.
Через пару километров, на середине запудренной утренней изморозью полонины, видим бревенчатую капличку – карпатскую часовню. К ней – следы.
Вовка заметно занервничал, начал что - то бухтеть про необходимость неукоснительного соблюдения графика передвижения, про негодяев, устраивающих внеплановые перекуры, про то, что когда он будет таким великим асом горного туризма, как гениальный Репейник (то есть я), то он…
Закончить оды в мою честь наш хитросделанный друг не успел. Подошли к часовне.
Открываем дверь – в нос бьет спертый запах ладана, свечного плавленого воска и сладко-приторный трупный дух.
Ох ты, Етитская Сила!
На покрытом ковром столе, в центре часовни, лежит в гробу старик – покойник, маленький такой, седенький и сморщенный как зимняя груша на полуусохшем дереве.
Вокруг, под иконами, догорают свечи, лампадка на сквозняке желтым язычком дразнится.
А в ногах и покойничка сморщенного – хлеба стоят, огромные, воздушные, благоухающие, с обалденной хрусткой корочкой. С посыпкой!..
- Пасха, говоришь?! Рождественская?! – утробно зарычали мои друзья, сжав в руках полутораметровые альпенштоки со стальными наконечниками, и разворачиваясь к хлопающей на ветру двери часовенки. Явно с кровожадным намерением уложить нашего Вовку «рядышком с дедушкой».
Метрах в двухстах ниже по склону, где полонина переходит в смеричковый лес, быстро - быстро так семенил по тропе к поселку наш хлебный благодетель.
И на ходу кричал нам, что его бить нельзя, что он съекономил для друзей пять рублей, что в Рахове за них можно купить двадцать бокалов жигулевского, что он со свадьбы брата еще и воблу жирную заныкал, что он всем нам даст по кусочку мякоти со спинки, если живым, конечно, останется.
После последних аргументов мы решили Вовку пока не убивать. А что, у вас бы рука поднялась? Ну, вот и я том.
А Вовка в наказание за свои религиозные штучки, до конца похода у стенки палатки спал. С той стороны, где снег с дождем в бочину хреначит. Там, под крыльями у серебрянок, ткань перкалевая была. Промокает насквозь к утру, как и наши тяжеленные ватные спальники.
… Ночь ползала по ущелью сдуревшей по весне реке Черная Тиса сырым чернильным маревом. Студентики мои дожевали белые буханки и приснули малость на карематах. Я глотнул еще маленько бальзама, и тут в далеком тоннеле свет замаячил, дизель - поезд ползет, колесами по мосту погрохивает.
- Подъем, студенты! - прокашлялся. – Всё, домой. Вопросы есть?
- Слышьте, Диду! – ехидно так Ромка – Долговязик, глядя на жалкие останки бальзама в моей таре, - Вот этому Вас тоже пятикурсники научили? Хе-хе!
- А мне вот что интересно, Деда, – загадочно пробормотала глазастая Горбушка. – Вот Томка ваша с кем потом спала? С Вами, да?
Вот ведь женщины! Ноги от усталости заплетаются, кровь носом идет от перегрузок, недельный траверс ожогами щеки закоростил, а у них - одно на уме!
Ну вот, как то так…
ПыСЫ-1: На 1-й фотке (где кат в бочке) очень похоже, что вы специально все на корму выбрались чтобы фотогенично встать на свечку. Где носовые, где зацеп? Меня терзают смутные сомненья :-)))
ПыСы-2: Абдула, … зубы-то вставь! :-)
Так и было, с нас инструкторы страх выгоняли))) Но зубам-то от этого не легче!
А вставлять - дорого, пришлось выбирать - или авиабилеты в горы, или зубы... Что делать, не мы такие, жизнь такая!
...
Когда мы были молодые, -
Фонтаны били — голубые,
А лица были без морщин...
Теперь для всех, кто бывал на Кольском - Кутсайоке (Тумча, Красненькая) подарочек -полуночное солнце))) А что еще дарить в три часа ночи по-нашему?)))
* * *
Красиво - Солнце полуночное в дозоре,
как - Чуден Днепр в погоде тихой, вольной
С выходом из Дземброни:
На этом участке маршрута (от полонины Смотрич до Поп-Ивана) потенциально опасные участки -
1. Кулуар водопада Смотрич - лавиноопасность с северных склонов Смотрича.
2. Траверс вправо по ходу движения 35-градусного склона Вухатого камня - лавиноопасность, возможность срыва. После снегопадов предпочтительнее идти прямо в лоб Вухатого.
3. Полонина от Вухатого до линии Черногорского хребта - глубокий снег, сильные встречные ветра.
Участок от Вухатого камня до Поп-Ивана, точнее до ребра Черногорского хребта, маркированного столбиками старой границы - один из самых сложных на маршруте Черногорского. Пара километров практически ровной полонины, продуваемых ветрами с юга, т.е. очень влажными. Ветер в лицо про ходу движения, в непогоду определить летнюю тропу практически невозможно.
4. Ребро Черногорского от полонины (указателей) до Поп- Ивана - большие снежные карнизы на север, трудное ориентирование в непогоду.
5. От Поп -Ивана до озера Несамовитое - больших проблем нет. Ориентирование по пограничным столбам.
6. Южнее Несамовитого - ребро, часто снежно-ледовое, достаточно высокое, в конце зимы метра на 2-3 выше скального гребня. В ветер нужна страховка, есть куда падать, хотя обычно летят в сторону Несамовитого, при умении зарубаться особого ужаса нет, но можно и поломаться. При выходе с ребра к скалам тропа идет южнее бастиона, по узкой наклонной плите, влево - обрыв метров 20, тут уже как повезет.
7. Гора Туркул. От Несамовитого можно идти тремя путями - траверсом Туркула по северному склону. ОЧЕНЬ лавиноопасно, подрезка склона в Карпатах - основная причина лавинообразования. Только весной, когда просядет снег -можно, но с вершины Туркула на север - большие карнизы, а это не есть приятно. Второй путь - траверс южного склона. Более безопасно, он обычно выдувается ветрами, но ветрено и плохо читаемая тропа с проблемой в конце траверса выхода на линию хребта, опять нужен навигатор. Предпочтительнее брать Туркул прямо в лоб, по линии старой границы, с прохождением в лоб двух предвершинных жандармов. Нужны кошки, много льда и есть куда падать.
8. Далее, до Говерлы, особых проблем нет. Весной и летом возможны траверсы вершин Данцеж и Пожижевская по южным склонам, тропа хорошо читается и экономия сил. Зимой - только для тех, кому кредит отдавать нечем. Можно спустит лавину.
Восточное ребро Говерлы берется легко, могут быть нужны кошки. Спуск с Говерлы по Западному ребру не сложен, но могут быть нужны кошки, скользко и есть куда улететь, что и происходит каждый год. Северные кулуары Говерлы крутые и очень опасные, тем более, как я уже и писал, ветра тут преимущественно южные и очень сильные, плюс мгновенная смена погоды.
9. До Петроса проблем нет, кроме глубокого снега не перемычке. На так называемой "Перемычке" (я называю ее "Красные крыши") три отличных приюта. Один - с печкой, один без и двухэтажный - холодный, везде чисто и есть дрова. Спуск к ним весной -по тропе по южному от Говерлы склону по дороге, при большом снегу - от "метео" под Говерлой - на запад, по хребту, пока не увидите красные крыши. Не уйдите на север, повезет - попадете в Кузьмещик, не повезет - там пара лавиноопасных кулуаров, один из них вроде бы как 2-б альп по сев-запад ребру на Говерлу.
10. Петрос- зимой кошки просто необходимы, сейчас маршрут проложен левее восточного ребра траверсом влево. Маркирован столбиками и флажками. Пара участков открытого льда, метров по 100-150 с наклоном до 45 градусов. Насчитал не менее 15 следов срывов с скатыванием на 200-250 метров.Но мимо немногочисленных деревьев в конце склона. Повезло.
С Петроса до Квасов -южная дорога, 18 км, зимой не подходит, если вы не сторонник русской рулетки. Лично прокапывал даже в мае 2-3 лавинных конуса метров по 5 высотой через дорогу. Лучше идти по в Квасы по хребту, как и везде в Карпатах.
С Петроса до Кузьмещика - отличная тропа, все маркировано, построено два-три новых домика у подножья Петроса, с печками и очень теплые. Спали прямо на нарах без палаток. Проблема только одна - с дровами.
От Несамовитого к Поп-Ивану (П-И).
Озеро. Становиться лучше всего на небольших возвышениях с его западной стороны, среди кустов сланника. Возможные опасности - лавины с северного склона Туркула, сам не видел, но конусы в мае встречал, до стоянки не доходят. Метров 200 восточнее, по тропе на 20 метров вверх, отличный ручей, "работает" с начала апреля, но это по погоде.
Вообще - на Черногорском зимой воды НЕТ НИГДЕ! Весной и летом - только родники под Говерлой, ручей на Несамовитом, пара ручьев на полонине южнее Вухатого, около развалин восточнее тропы на Вухатый метрах в 400 от хребта Черногорского, затем только Дзембронские водопады и ручей Смотрич.
Обратный путь (Несамовитое -Поп-Иван):
Выходов на Черногорский с озера Несамовитое два. Первый - в лоб на юго-восток. Набор высоты - метров 300, левее по ходу движения просматриваемого снизу гребня. Опасности- глубокий снег, фирн, участки льда. В плохую погоду - возможность выхода прямо на гребень, можно угробиться после срыва. Ахтунг! Пару лет назад при спуске с хребта к озеру группа коммерсов спустила лавину. Все живы, но до спасателей еле дошли.
Ближайший спаспункт - снего-лавинная станция Пожежевская. От озера до нее ходу часа два-три зимой. На картах есть.
Второй, и основной - через перевальчик восточнее Туркула.Идем по тропе с правой стороны хребта. Тропа хорошо читается. Зимой и весной - опасность (и реальная) срыва на южную сторону в 20-30 метровые кулуары, очень крутые. Обязательно - хорошая обувь. Далее - самый стремный участок на хребте - ребро Несамовитого.
Метров 100 снежно-ледовое ребро, слева по ходу движения - склон градусов 45-50 к озеру, можно улететь как нефиг делать, страховку (если в группе новички) лучше не делать, улетит один - не страшно, заранее отработать самозадержание - святое). Не раз видел, как в мае-апреле народ там на ковриках катался, после принятия бальзама)))
Далее по ребру- по столбикам до развилки с Гутен-Томнатиком. Стоят столбы- указатели с направлением и погранстолбики везде. Заблудится очень сложно.
Справа по ходу, в цирке Гутен-Томнатика, ниже на 300 метров увидите озеро Бребенескул.
Движемся далее по хребту. Весной и летом возможен быстрый траверс по южным склонам г. Менчул, дорожка отличная, гоняют на великах даже. Весной - пара-тройка надувов-карнизов, метров по 15 высотой, идущих поперек тропы в кулуарах в сторону
Бребенескула.
Зимой надо держатся хребта. Основание - безопасность, простота ориентирования по столбикам, отсутствие снежных заносов. Опасности - карнизы, ветра.
Далее через г. Дземброня - прямиком и по столбикам -до П-И. В хорошую погоду вообще все как на ладони- видимость от Петроса до П-И. В плохую - стремный участок - подъем к обсерватории Белый Слон на П-И. Опасности - карнизы налево, на север, сильные ветра.
Далее два пути спуска - мой любимый через Вухатый камень, на полонину Смотрич, там теплая колыба, затем в Дземброню, там отличный магазин. Второй путь - в Зеленое. Немного дольше и не так красиво, но это мое мнение.
Итак, по вашему вопросу, дорогой коллега.
Летом и весной - лучше идти по тропе, которую я описал выше. Зимой я рекомендую двигаться по хребту, по пограничным столбикам. Мало снега, выдувается на хребте, простота ориентирования, нет лавинной опасности. Из хреновостей - очень сильные ветра, обязательны балаклавы и горнолыжные маски.
Вы знаете, насчет смелости... Тут почти все ветераны так часто смерти в глаза смотрели, что они её пустой холодный взгляд лучше взгляда своей жены помнят)) И улыбаются ей вежливо так, но совершенно не заискивающе... Скорее, вызывающе...
Знаете, я всегда перед сложной экспедицией (походом) всегда говорю участникам - Господа и друзья! Запомните - после экспедиции мы все переругаемся и перессоримся страшно. Главное тут -не перейти границы и не трогать личного. Ругань была и есть между нами...
А мы тут как бы между экспедициями... Ну - Вы меня поняли?)))
тот арсенал, что накопился! Ещё историй есть у вас? Их ждём уже который час
А историй еще есть
Скоро буду в массы несть))))
ЗДРАВИЯ ЖЕЛАЮ, ВИКТОР! С ПРАЗДНИКОМ!
С праздником сильных, смелых и отважных мужчин!
Мира, счастья и крепкого здоровья вам пожелаю
и стопочку обязательно подниму за сказанное.
А истории скорее несите в массы - они ждут их!